В структуре стационара отделение анестезиологии и реаниматологии занимает одно из первых мест. Это то подразделение больницы, которое работает круглосуточно, в постоянном экстремальном режиме. Врачи отделения участвуют во всех операциях, и прежде всего в спасении больных, когда речь идёт об их жизни и смерти. О коллективе этих отважных людей, о том, как здесь борются за жизни пациентов, неизбежных потерях и профессиональном долге наш разговор с заведующим отделением Александром БАВЕНКОВЫМ.
— Отделению анестезиологии и реанимации исполнилось 50 лет. Что кардинально изменилось в работе отделения за это время?
— Если вспомнить историю, наше отделение начиналось с поста медсестры-анестезиста, открытого на базе хирургического отделения в 1968 году. А 1 марта 1969 года приказом № 605 Министерства здравоохранения СССР было организовано отделение анестезиологии-реанимации. Первый заведующий В. Кузьмин провел большую работу по комплектованию штатов, обучению врачей и медсестер.
Сегодня в структуре отделения работают 3 круглосуточных поста: терапевтического и хирургического профиля, а также пост экстренного анестезиолога. Всего в отделении — 12 коек. Кроме того, в структуре отделения есть уникальная экспресс-лаборатория, которая также работает в круглосуточном режиме и где выполняются все необходимые исследования.
Визитная карточка
Александру Леонидовичу Бавенкову — 61 год.
В 1981 году закончил Челябинский государственный медицинский институт. В 1982-м после окончания интернатуры по хирургии начал работать в ЦМСЧ-31 на станции скорой медицинской помощи. В это время прошел первичную специализацию по анестезиологии и реаниматологии. В 1985-м перешел в отделение реанимации врачом-анестезиологом. В 2016 году возглавил отделение.
— Как я понимаю, основная нагрузка ложится на врачей и медсестёр… Хватает ли персонала?
— В отделении трудятся 12 врачей, 9 из них имеют высшую квалификационную категорию, 3 доктора — молодые специалисты. Учитывая, что ставок по штатному расписанию — 23, каждый из врачей работает на 1,5-2 ставки. Та же картина со средним медперсоналом.
Главная моя забота как заведующего — обеспечить работу трех круглосуточных постов: наличие бригады в составе врача, двух медсестер и санитарки, а помимо этого — анестезиологическую помощь плановым пациентам в 8-ми операционных.
— Как выходите из положения?
— Благодаря грамотному распределению сил и средств. Причем ежедневно! Думаете, в чем разница между умным и мудрым руководителем? Умный найдет выход из любой ситуации, а мудрый ее не допустит. Я стараюсь быть мудрым.
— Что главное в работе отделения?
— Оказание экстренной медицинской помощи. И здесь не должно быть никаких препятствий и задержек. Есть такое понятие «дверь-игла», когда от приема пациента в приемном отделении до введения иглы в вену, к примеру, с тромболитическим препаратом, должно пройти не более 40 минут. А за эти 40 минут пациента еще нужно успеть обследовать. Тут подключается наша экстренная лаборатория.
— Что вы называете экстренными случаями? Расскажите о конкретной помощи пациентам после инсультов и травм.
— К примеру, привозят больного с ишемическим инсультом. Заметьте, это может произойти в любое время суток. Его осматривает врач-невролог, делается томография, берется анализ крови на «биохимию». Без такого обследования нельзя проводить системный тромболизис — агрессивные, но перспективные методики лечения. Если в течение временного «окна» мы этого не сделаем, у пациента останутся грубые неврологические симптомы, восстановление будет более длительным, а кроме того, не исключена инвалидизация.
Нередки случаи, когда в отделение привозят пациентов с тяжелыми черепно-мозговыми травмами в критическом состоянии. Как правило, такие пациенты требуют оперативного лечения, инфузионной терапии, поддержки сердечной деятельности и проведения искусственной вентиляции легких. Это одни из тех средств и методик, которые использует врач-реаниматолог для спасения жизни пациента.
Поэтому одно из правил, которым мы руководствуемся каждый день — это концентрация сил и средств в одном месте! Койка должна ждать экстренного пациента. И все должно быть готово к оказанию ему всей необходимой помощи.
— Насколько востребовано ваше отделение?
— Работа отделения оценивается по количеству койко-дней и числу госпитализаций. Так, в 2018 году каждая койка работала 266 дней, или от 70 до 80%. Я был на конференции, где озвучивались цифры по другим больницам области: работа реанимационной койки — 123 дня в году. Мы находимся на очень хорошем уровне. И по числу госпитализаций перевыполняем план: в течение марта в отделение был госпитализирован 121 пациент. Это в полтора раза выше нормы!
Прошу заметить, при наличии лишь половины от штата врачей.
— Сколько же часов в сутках у докторов вашего отделения?
— Да мы практически «живем» в отделении. Дело в том, что помимо своей основной смены каждый врач должен отдежурить. Суточное дежурство — это 17 часов, с 16.00 до 9.00 следующих суток. У каждого врача в месяц — по 8-10 дежурств. А выходных дней — хорошо если 4-5 наберется.
— Александр Леонидович, оказывается, мы разговариваем с вами после ночного дежурства. Каким оно выдалось?
— Под моим наблюдением было 3 тяжелых пациента, поступивших накануне. Один из них — с термическим ожогом. Все подключены к аппаратам ИВЛ, нуждаются в почасовом введении лекарств и наблюдении за жизненными функциями. В 2 часа ночи поступил 4-й пациент — с геморрагическим инсультом... Мы дежурим, что называется, без права на сон. Это значит, находимся в постоянном ожидании пациента. И в любой момент готовы дать наркоз и провести реанимационные мероприятия.
— Получается, работаете как пожарные...
— Не открою большого секрета, если скажу, что мы, врачи-реаниматологи, живем в состоянии постоянного стресса.
— Как вы переживаете трагические истории своих пациентов? Всех ли удается спасти?
— Наши пациенты, как правило, находятся в критическом состоянии. И не всегда доктор способен помочь в силу объективных причин. Безусловно, каждая смерть оставляет шрам на сердце врача... Я с ужасом вспоминаю 2010-й год, когда в разгар эпидемии свиного гриппа в отделение реанимации массово поступали больные с гриппозной пневмонией. Увы, не всем удалось помочь. И доктора здесь были бессильны. Но смею вас заверить, весь персонал отделения самоотверженно борется за жизнь каждого пациента.
— Какова ситуация с медикаментами, расходными материалами и аппаратурой?
— Администрация ЦМСЧ-31 делает все возможное, чтобы врачи были обеспечены всем необходимым. Так, недавно руководство медсанчасти предприняло радикальные меры для оснащения отделения новой дыхательной аппаратурой.
— Вы — оперирующий доктор. С какими мыслями заходите в операционную?
— Несмотря на свои знания и опыт, я испытываю определенные опасения. И не только за результат операции. Мы работаем под неусыпным оком страховых компаний и следственных органов. Но, как говорится, кто ничего не делает, тот не имеет осложнений.
— Вообще, в чём для вас заключается долг врача?
— Сегодня нам говорят, что «врач должен импровизировать и самореализовываться», забывая о том, что мы — нормальные люди, у нас тоже есть семьи и дети и мы хотим получать за свой труд достойную зарплату. У меня есть и другие специальности. Но я работаю и буду работать в той сфере, где получил максимум знаний и принесу максимум пользы конкретным людям.
— Что вы взяли на вооружение у своего предшественника Владислава Коваленко?
— Любовь к профессии, доброжелательное отношение ко всем сотрудникам и понимание их проблем. Все врачи и медсестры отделения заслуживают уважения и признания. Вообще, наш коллектив — это дружная семья. Я ценю высочайший профессионализм своих коллег и преданность делу.
