Виталий Латушко — доброволец СВО, нёс службу в отряде «ЕРМАК — БАРС 15» («Боевой армейский резерв специальный»): о спецоперации, тех, кто «за ленточкой», и о том, что греет в окопе.
Человек-легенда, ветеран боевых действий на Северном Кавказе и теперь уже СВО, офицер МВД. Вся жизнь Виталия Латушко связана с защитой Родины. Долгое время служил в МВД, а до ухода в зону СВО возглавлял городской отдел Юнармии, также был и остаётся в настоящий момент председателем Новоуральского союза ветеранов боевых действий.
Мы встретились с Виталием через несколько дней после возвращения домой. Чтобы спросить и показать его глазами то, что сейчас происходит в зоне специальной операции.
— Банальный вопрос, но не могу его не задать. Почему решили пойти добровольцем?
— Наверное, если бы не пошел, сам себя уважать бы перестал. Детям-юнармейцам и кадетаи рассказываю о патриотизме, в школе помню уроки своих учителей — ветеранов Великой Отечественной. Я же из прошлого века, советский человек, нас так воспитали.
— Близкие отговаривали?
— Конечно. Кто в здравом уме обрадуется такой новости?! Но жена после разговора призналась: «Я знала, что ты пойдешь. Сидеть и ждать — не твое». Поэтому старался максимально часто слать весточки домой. Иногда приходилось проехать 40-60 км до пункта, где берет сотовая связь. Задачка та еще. Писал смс близким и попутно сообщал обо всех боевых товарищах из Новоуральска и не только, чтобы их женам передавали информацию о них. Всё непросто.
— Нынешние боевые действия на вашем счету не первые. Чем они отличаются?
— Для кого создавали дроны? Для исследователей, для фотографов, кинематографистов. А теперь они доставляют в окопы ВОГи и 82-мм мины и убивают людей. Техника стала врагом. Нет никакой честной войны. Есть минометные и артобстрелы, есть постоянная слежка. Когда мы смотрим в чистое небо, невольно думаем: «Какая отвратительно хорошая погода!» Наши друзья — туман и дождь. Да, пусть в блиндаже воды по колено, но есть время отдохнуть, заготовить дрова, помыться.
— Как отдыхают бойцы там, «за ленточкой»?
— Ну, скажу, что никакой романтики у костра с гитарами нет. Любое открытое передвижение — ты мишень. Отдыхали в блиндажах. Существует ротация, отряды сменяют друг друга. Одни на передовой, другие уходят в тыл, занимают пустые дома или землянки, спят, моются. Когда мы зашли за «ленточку» то наших ребят почти месяц не меняли, тяжелое было время. Месяц «мылись» влажными салфетками. Это к слову, зачем нужна гуманитарная помощь. Средства гигиены, сигареты, лопаты, печи-буржуйки — всё необходимо.
— Многие всё ещё считают, что армию народ содержать не должен. Мол, где же государство?
— Существуют нормы довольствия. Они соблюдаются. Все одеты-обуты, медикаменты, сигареты — всё есть. Но по норме солдату положено 10 сигарет в день. Курильщику пережить хотя бы один минометный обстрел с 10 сигаретами сложно, все на нервах и в бешенном напряжении! Не хватает саперных лопат, печей, всё просто невозможно предугадать, есть нештатные ситуации. Гуманитарная помощь для солдат — праздник. И потом, русский человек привык делиться. Мы дружили с местными. И когда на Новый год нам привезли сладкие подарки, мы все окрестные улицы проехали и порадовали ребятишек. Вы бы видели глаза детей, которые очень давно живут на войне! Теплыми вещами, продуктами тоже делились.
— А как в целом воспринимают украинцы русских сейчас?
— Как долгожданных родных людей. Все, кому было куда ехать, уехали. Осталось процентов 20 местных, они всегда нас встречали с добром, во всяком случае открыто. Не раз слышал: «Когда вы этих «гадов» прогоните совсем?!» Война против своих там не нова. Обстрелы детских садов, школ. Фашизм в чистом виде.
— Что греет там наших бойцов? Что помогает выжить? И есть ли воинское братство?
— Греет мысль о том, что дома ждут. Ждут семья, твой город, друзья. Я благодарен ребятам городской гимназии. Паша Бунеску привозил письма детей, мы их читали и перечитывали. Несколько ношу в гимнастерке до сих пор, греют душу. Братство боевое — еще одна броня. Мы уходили четверо друзей: Валера Парфирьев, Игорь Сапега, Антон Кукшинов и я. Вернулись не все… Был у нас замкомандира по вооружению 67-летний Владимир Джермакьян. К слову, военком Кировграда в прошлом. Он написал рапорт о зачислении добровольцем президенту, так как на месте его по возрасту «зарубили». Конечно, его берегли даже от случайных пуль. Но его опыт, мудрость, знания многим молодым жизни спасли. Вот о ком надо кино снимать — легенда!
— А чего не прощает военная операция?
— Глупой храбрости, алкоголя и паники. Я был замкомандира отряда и объяснял: если ты охвачен паникой, это все равно, что ты пьян. Ты — легкая мишень, и те, кто будет тебя пытаться спасти, тоже.
— Говорят, что неверующих людей на передовой нет.
— Помните, «никто не смеётся над Богом в больнице, никто не смеется над ним на войне»? Это правда. Перед командировкой сходил к батюшке в храм, родные положили маленькие иконки, их штук десять было у меня. Когда садились с мужиками в машину, не сговариваясь, крестились все. Да и батюшки из Краснодара приезжали. Мусульмане говорили: «Нам нужен мулла», а я им, как в кино: «У Бога все дети, идите к батюшке!»
— Вы, безусловно, герой…
— Я не считаю себя героем. Я простой Русский человек. Удел русских — быть сильными и помогать другим. Наверное, за это нас и не любит весь якобы правильный западный мир. Пусть. Мы другими не будем.
