Почти 30 лет отработал Николай Бондаренко в спортивном клубе «Кедр», сначала заместителем председателя, затем — председателем и директором. Некоторое время возглавлял санаторий «Зелёный мыс». И вот, выйдя на пенсию, он исчез, лишь близкие друзья знают — Николай Александрович перебрался в Америку. Теперь он — крутой русский дедушка для своих троих внучат! Вам интересно, как живётся ему там, на чужбине? Мне — очень…
- Николай Александрович, поменять место жительства не так просто, тем более вы сменили не город, а страну. Страшно было?
- Я, честно говоря, совсем уезжать не собирался. Обе мои дочери работали в Америке, им все очень нравилось. Младшая Катя вышла замуж, осенью 2014-го позвонила мне и сообщила: «Папа, ты скоро будешь дедом, приезжай!»
Я приехал, водился с малышом Максом с удовольствием и через три месяца вернулся на родину. Прошло меньше месяца, мне звонит уже старшая дочь Ася и сообщает, что скоро у нее родится дочка. Я, как порядочный дед, снова в самолет. А вскоре у Кати родился еще и славный Чарли… В общем, крепко я там застрял, ну и не жалею!
Живем мы в Денвере, это столица штата Колорадо. Рядом — красивые горы, их вершины мы видим из окна дома. Природа великолепная, все очень уютно. Подкупает и тот факт, что Денвер — самый спортивный город Америки. Там сотни спортивных клубов, обустроенные парки с велодорожками. В общем, живи да радуйся!
- А как приняла вас Америка? Мы все время слышим о пресловутом американском менталитете и нелюбви к русским…
- Это происки политиков, я до сих пор не могу привыкнуть к открытости и дружелюбию американцев. Однажды я шел по улице, и мне незнакомая женщина говорит: «О, вы так великолепно выглядите! Это специальная диета или вы спортсмен?» В итоге мы проговорили с ней несколько минут как старые знакомые.
Там в порядке вещей делать комплименты незнакомым людям, при этом очень восторженно, эмоционально. Я ни от кого не скрываю, что приехал из России. Мой партнер по теннису в клубе, чтобы показать расположение, постоянно учит русские слова, кричит мне издалека: «Николас, я знаю слово «корошо»! Для них важно комфортное общение.
Удивительно, по субботам я катаюсь вдоль реки по велодорожке, и там под мостом живут бомжи, так вот они тоже меня знают и всегда приветствуют… Для американцев бомж — это человек, которому трудно и он нуждается в помощи, его нельзя оскорбить, унизить. Даже взглядом.
- А как им вообще живётся, пособие государство не платит?
- Пособия нет. Зато много приютов, где человек может жить, отлично кушать, в приютах есть спортзалы, комнаты отдыха и все необходимое. Но большая часть приходит туда только кушать. В приюте нужно прибираться, готовить, соблюдать правила, поэтому гордые бездомные живут под мостами.
У самых крутых есть такой домик в виде электротелеги, в нее вмонтированы кровать и полки с вещами, они на них перемещаются, спят, живут. А все другие горожане относят добрые вещи в специальные пункты сбора для бездомных и считают своим долгом накормить, подбодрить — дружат, в общем…
- Ух, ну как-то мы начали с бомжей. Давайте вернёмся к вашей семье. Чему вы учите своих внуков-американцев?
- Учу русскому прежде всего, а они меня — американскому (он сильно отличается от английского!) Вся моя семья называет меня «папА». Дочки — по привычке, зятья Брит и Мэтт услышали, им понравилось, а дети во всем подражают взрослым. Поэтому всех в семье называют по именам, а я — папА.
Смешно бывает в русских магазинах, когда внуки кричат: «Папа!», и все начинают меня хвалить. Я говорю, что дед, но восторгов не меньше.
А еще младший внук Чарли обожает со мной все чинить. Для них это нонсенс: машинка сломалась, выкинь и другую купи. А мы с ним берем клей, изоленту, шурупики… Магия русского деда!
- Заговорили о языке. Вы говорили по-английски хоть немного?
- Я, как все советские люди, учил немецкий. Но здесь это не проблема. В каждой церкви, а церквей там достаточно, организована для приезжих американская школа. В ней пять языковых уровней, я начинал с нулевого. Первый год, поскольку полностью занимался внуками, удавалось учиться урывками, понемногу. В прошлом году я полностью посвятил себя учебе и разговорным овладел нормально…
- Кроме языка, школа больше ничего не дает?
- Много всего. Раз в месяц к нам приходил шериф местного отделения полиции. Он разъяснял разные моменты безопасности. Если, например, вашу машину остановил полицейский, ни в коем случае нельзя выходить из машины. Это воспримут как агрессию и могут вас оштрафовать, при необходимости даже применят оружие…
- А как у них в целом складываются отношения полиции и мирных граждан?
- Вот это тоже поразительно! Там с детства детей учат, что полицейский — друг и защитник.
Мы с детьми часто гуляем в парке недалеко от дома, и когда приезжают патрулировать парк копы, все малыши их встречают. Полицейские раздают детям яркие наклейки, спокойно могут подойти и показать ребенку, как правильно лазать на скалодроме, например.
Там реально коп, или кеп, — это друг! Отношение к законам у всех уважительное. Все соблюдают закон, скорость на дорогах соблюдается неукоснительно, пробок нет… И если вы вдруг забудете в магазине кошелек, его вам вернут в целости. Бомжи, которые хотят подзаработать, вернут ваш кошелек в полицию и получат премию за содействие. Могут и сдать спокойно кого-нибудь пьяного за рулем или воришку-неудачника. Для бездомных это бизнес!
- Серьёзно? Оказывается, так тоже можно! А минусы есть в идеальной Америке?
- Минусы есть, и существенные. Тема свободного ношения оружия меня немного тревожит…
Лет 15 назад в нашем Денвере был громкий случай, весь мир о нем говорил: двое подростков пришли в среднюю школу и расстреляли детей, многих ранили, были жертвы.
И вот этой весной объявили, что школы закрыты. Оказалось, девица 19-ти лет из Флориды купила оружие и решила повторить «подвиг» тех негодяев. Ее сдали продавцы оружия! То есть схема такая — продали, но тут же доложили…
К вечеру террористку отыскали и обезвредили. Но мне некомфортно, это не норма! Из серьезных минусов скажу, что в Америке нет понятий «больничный лист» и «декретный отпуск»…
- То есть там никто не болеет и не рожает?
- Не каждый может себе это позволить. Больничных нет как таковых. Человек по пути на работу заезжает к доктору, ему прописывают лечение, и он лечится, работая.
Если температура высокая, может полежать дома, но за свой счет. Мой зять, владелец бизнеса, за пять лет лежал дома с температурой один день. С декретными еще веселее, их тоже нет.
Моя дочь Катя в 7 часов вечера вернулась с работы, а в 9 вечера поехала рожать Макса. После родов женщины выходят на работу на 7–10 день. Я внука вожу на гимнастику, так их тренер показывала детям кувырки на матах с огромным животом. Ушла рожать на неделю, а теперь ходит с крошкой на работу, он спит за ширмочкой в ее кабинете. И так все… Ну, у кого нет хорошего русского дедушки (смеется — авт.), американские бабушки-дедушки водиться не умеют. Приходится нянь нанимать.
- А с пенсией тоже коллапс или получше?
- Минимальная пенсия — полторы тысячи долларов, зарплата — от двух тысяч. В принципе это нормальная сумма даже для дорогой Америки. Большинство людей пенсию копят, откладывают. Те, кто создали бизнес, получают дивиденды и ни в чем не нуждаются, вот как мои американские сваты.
- А вы свою русскую сумели в Америку перевести, простите за вопрос?
- Мне это не нужно. Моя русская пенсия лежит в русском банке, я приезжаю в Россию и распоряжаюсь ею здесь…
В Америке дочки без меня между собой договорились и каждый месяц перечисляют мне определенную сумму, это тоже абсолютно нормальная практика, тем более я свой хлеб ем честно.
У меня были веселые деньки, когда Максу — полтора годика, Раечке — полгода и Чарли — месяц… Все со мной! Малышей нужно к мамам на работу отвезти, покормить, погулять и обед приготовить. Я справлялся. Один раз зять Брит попросил своего отца с детьми посидеть, у меня был турнир по теннису. Через полчаса американский дед сдулся: забирайте, говорит, я не могу!
- Расскажите ещё о вашей замечательной семье. Как отдыхаете, как справляете Рождество?
- Ну что сказать, девочки у меня красавицы и умницы. Сначала работу отличную нашли, потом — мужей. У каждой свой дом.
У младшей Кати и мужа Брита — свой бизнес, логистическая компания. Старшая Ася — директор фонда, ее муж Мэтт — топ-менеджер в крупной компании.
Несколько раз в год нас собирает мама Брита Барбара всей огромной компанией, и мы отлично ладим. В свои 80 лет сваты шустрые малые, на месте не сидят!
На Крисмас мы ездим на горнолыжный курорт. Там более двухсот трасс, 92 подъемника, и в прошлом году там одновременно на лыжи встало 52 тысячи людей — это был рекорд Америки, его вроде даже зафиксировали!
Америка — доброжелательная страна, а мне хорошо там, где счастливы мои дети и внуки…Да, это новая страничка жизни, новый этап. Но в настоящий момент я — до апреля в России, в родном Новоуральске. Хочу надышаться зимним лесом, погулять на лыжах, в теннис с друзьями поиграть. Юбилей и Крисмас встречу в любимом городе…
Фото из архива семьи Бондаренко
