За последние несколько недель в Новоуральске регистрируется рекордное количество заболевших COVID‑19 горожан.
На вчерашний день в Новоуральске подтверждены 854 случая коронавирусной инфекции. На данный момент четыре человека находятся в тяжелом состоянии. 1 человек — на ИВЛ. 464 новоуральца лечатся дома.
Руководитель ЦМСЧ‑31 Андрей МОРОЗОВ — о ситуации с COVID‑19 в Новоуральске.
— Каково состояние госпитализированных пациентов?
— Все меньше легких и больше — тяжелых. Как правило, это люди в возрасте, страдающие достаточно большим количеством хронических заболеваний. Периодически трое, а то и четверо находятся в тяжелом состоянии. Сейчас — четверо: трое то на неинвазивной вентиляции легких, то просто на кислороде, смотря какова сатурация крови, один — на ИВЛ.
Со прошлой недели в госпитале постоянно находятся реаниматологи. Мы усиливаем отделение: принимаем на работу еще одного врача и медицинских сестер.
Аппарат ИВЛ в ковидном госпитале ЦМСЧ-31
— Подтверждаете ли вы информацию, что люди в отделении лежат в коридорах?
— Это не коридоры. Это две большие рекреации, имеющие общее совмещение с коридором, на 4–5 коек. Периодически там лежат пациенты с легким течением заболевания.
С самого начала эпидемии всем говорили: соблюдайте самоизоляцию, чтобы система здравоохранения не имела пиковых нагрузок и могла справляться с ситуацией.
Но нашим горожанам за поведение надо поставить «тройку»: в Новоуральске пиковые нагрузки мы всё же допустили. Цифры за 10 дней второй декады июня: 40, 97, 107, 214… В конце июня — начале июля мы выдали ярко выраженную пиковую нагрузку и сейчас получаем то, что имеем. Мы с трудом с этим справляемся, но, думаю, справимся.
— Сколько пациентов лечатся от COVID‑19 на дому?
— 464 человека. Амбулаторное звено — это второй наш напряг. Городская поликлиника работает с огромным напряжением.
Учитывая, что пациентов на дому довольно много, в тех случаях, когда у нас возникают сомнения или подозрения, что ситуация развивается как-то не так, мы привозим их на КТ. После принимаем решение — продолжать лечить амбулаторно либо положить в стационар. КТ переведен уже на двухсменный режим работы.
— Отличаются ли наши протоколы лечения от тех, что применяются в больницах других городов?
— Нет, не отличаются абсолютно. По состоянию тяжелых пациентов мы регулярно консультируемся в нашем кол-центре ФМБА. Все схемы лечения с ними согласованы, включая даже такой метод, как переливание ковидной плазмы. Из области мы уже получили необходимое количество доз и уже перелили ковидную плазму нескольким пациентам.
— Есть ли у медиков задача — занижать цифры по заболеваемости?
— У нас никогда не было таких задач. Мы не ставили, не ставим и не будем ставить задач выправлять статистику. Это антигуманно и непрофессионально. У патологоанатомов такой задачи тоже не стоит.
— Андрей Юрьевич, знаю, что вы обратились в Роспотребнадзор с просьбой разрешить медсанчасти, как и Центру гигиены и эпидемиологии, делать анализы на COVID‑19. С чем это связано?
— С тем, что лаборатория Центра гигиены и эпидемиологии подошла к пределу своих возможностей: человеческого ресурса, финансового, имеющегося оборудования. А количество пациентов растет. Так что эта проблема стала нашей.
Мы к этому готовились, у нас есть тест-системы, обученный персонал. Пришел амплификатор, закупленный Росатомом, еще один у нас есть. Так что, получив разрешение от Роспотребнадзора, делаем анализы уже с конца прошлой недели.
Мы будем делать тесты пациентам, которые лечатся в госпитале и на дому, а также возобновим тестирование своих сотрудников.
— Хватает ли сотрудников в госпитале?
— Если посчитать по нормам, может, оно и ничего. Но, учитывая крайне сложные условия работы, когда ты в «красной зоне» занят пациентами и при этом ни воды попить, ни в туалет, а чтобы перейти к следующему этапу, нужно раздеться, помыться и так далее… Для нормально работающего отделения вроде бы хватает, а для нынешних ненормальных условий должно быть больше. Люди действительно очень устают. И мы, насколько можем, усиливаем госпиталь персоналом.
— Сколько отделений сегодня находятся на карантине?
— Работают все отделения кроме психиатрии. На прошлой неделе были закрыты еще и вторая терапия, глазное отделение, гинекология, эндоскопический кабинет, кардиология и травматология. Стационар весь под ударом.
— Каким образом заносится инфекция?
— Если вначале это были наши сотрудники, которые заражались в быту, то сейчас это абсолютно бессимптомные пациенты. У нас есть два потока пациентов: те, у кого есть симптомы ОРВИ, и те, кто поступает в приемный покой без таких симптомов.
Первые в обязательном порядке отправляются на провизорские койки в госпиталь, им делают тесты. Также в обязательном порядке мы берем анализ на COVID у каждого поступающего в стационар. И именно у этих, бессимптомных пациентов, через несколько дней выявляется коронавирусная инфекция. В результате у всех, кто с ними контактировал, — проблемы.
Можно ли с этим бороться? Обобщая опыт российских больниц, видимо, невозможно. Причем это стало происходить на пике — когда процент инфицированных жителей в Новоуральске вырос.
— Сотрудники закрыты в отделениях вместе с пациентами?
— Да. Отделения уходят на особый режим работы: выписываем тех, кого можем, оставляем тех, кого обязаны наблюдать, часть персонала уходит домой на обсервацию, вторая — поселяется в больнице и живет вместе с пациентами, не бросает их. Это страшно неудобный и напряженный режим работы. Спасибо нашему коллективу. Он с этим справляется и заслуживает глубочайшего уважения.
Но даже тогда, когда мы закрываем то или иное отделение, мы всегда открываем альтернативный вариант экстренной и неотложной помощи. Всегда есть подстеленная соломка.
— Андрей Юрьевич, нас очень часто спрашивают — почему в цифрах статистики так мало выздоровевших? Эти люди что, всё ещё болеют?
— Мы недавно тоже с этим разбирались. С одной стороны, это действительно проблема статистики: мы торопимся дать статистику по заболевшим, это у нас уже на уровне рефлекса, а вот сведения о выздоровевших людях подавать не успеваем. Это первое. Второе — процент выздоровевших, собственно, не так и велик: их всего 289 человек. Потому что основная масса только-только заболела и будет числиться в заболевших до получения двух отрицательных тестов.
— Много вопросов у тех, кто лечится на дому — долго едет врач, люди не могут дозвониться до кол-центра…
— И что? К кому-то врач приехал утром, к кому-то в обед, а к кому-то да, вечером. Мы на пике, врачи до 7–8 часов вечера ездят по вызовам. Чуть не по 300 вызовов в день! Надо относиться к этому с пониманием и терпением. Если припекло и плохо — вызывайте скорую.
Понимаете, ни кол-центр, ни поликлиника, ни здравоохранение города, области, России, да и планеты в целом, не приспособлено к таким объемам оказания медицинской помощи. И ждать оперативности, которая была в спокойное время, сейчас, думаю, сложно. Правда, до вас на кол-центр никто не жаловался. Обратим на это внимание.
— Частые жалобы: у мужа — COVID, жена плохо себя чувствует, но тест у нее не берут. Почему?
— Мы не делаем тесты на COVID пациентам с ОРВИ. В санитарных нормах и правилах такой нормы нет. Если же человек в списке контактных, тест у него обязательно возьмут. Но на 8-й день! И в этом есть глубокий смысл — как правило, в первые 3–4 дня выявляемость ковидной инфекции низкая, репликация вируса еще не произошла, его не так много в организме. Поэтому у контактных анализ на COVID берут на 8-й день.
— Андрей Юрьевич, можете ли дать какой-то прогноз? Когда наступит свет в конце туннеля?
— Я всегда готовлюсь к худшему, но надеюсь, сейчас мы выходим на плато. Думаю, что ситуация останется такой же еще две-три недели. А потом будет улучшаться.
Мой оптимистичный прогноз — в конце июля мы должны пойти на снижение. Но это, конечно, еще и от нас зависит. Если мы будем, как тюлени, плечом к плечу лежать на пляже, то можем еще и половину августа захватить. Как-то так…