Хакасия мон амур: путешествие Юрия Доронина по горам и степям республики

Абакан, Кузнецкий Алатау, отроги гор, курумники, Саяны, карликовые берёзы, Енисей, гроты, хариус, золотодобыча, горные озёра, курганы, шаманы.

Список этих прекрасных слов можно продолжать.

А прекрасность их в том, что для того, кто в былое время зачитывался журналами «Уральский следопыт», «Вокруг света», сборниками «На суше и на море», книгами Джека Лондона, Куваева и Обручева, эти слова — словно бальзам на душу. Именно туда, в толпу этих слов, я и съездил в свой отпуск — в республику Хакасию.

И зело борзо было сердцу моему.

Сундуки

Урочище Сундуки на границе Ширинского района Хакасии — это один сплошной древний храм. Я удивляюсь, как туда до сих пор свободно пускают всех желающих. Потому что там куда ни ступи — то обсерватория жрецов, то протохрамы, то места камланий вековых, то места погребений шаманов. Но главное — всюду петроглифы окуневской и тагарской эпох. И хотя они взяты под охрану, но как-то номинально, потому что рядом с ними постоянно появляются дикие надписи типа «Даша и Ариша были здесь». А порой и прямо поверх петроглифов!

Слушая местных, я в какой-то момент пришёл к собственному ответу на вопрос «почему всё как-то номинально?». Потому что это не приносит денег, а как раз наоборот — требует финансовых вложений, сил, ответственности. Сейчас же Хакасия, похоже, превращается в соседнюю Кемеровскую область, изрытую шахтами угледобычи. Вот это приносит деньги. Хотя местные говорят, что даже налоги от этого не приходят в регион, а уходят по месту регистрации добывающих компаний.

Тропа предков

Берега реки Белый Июс в окрестностях села Ефремкино, где проходят так называемые тропа предков и шаманская тропа, — это праздник души для фотографа.

А если при этом вам, как и нам, будут рассказывать, какие дела творились на этих скалах и тропах сотни лет назад, то и вовсе интереснее некуда.

Например, согласно находкам археологов, тысячи лет назад здесь вставали на стоянки охотники, добывавшие мамонтов, оленей и прочую снедь. Добудут, спрячутся в пещеру над рекой, разожгут костёр и обдумывают под шашлык, как переправить мясо на другой берег. В этих же пещерах и гротах, кстати, камлали шаманы.

 

 

Или вот другая история: в гражданскую войну бродил в этих местах лихой казак Николай Соловьёв.

Будучи на службе у Колчака, был ранен, пойман и отправлен в Красноярский концлагерь. Бежал оттуда и ушёл в леса и горы партизанить за свободную Хакасию. Партизанил с обычными казаками и крестьянами, недовольными политикой красных.

Впрочем, судя по данным историков, были они порой не менее жестокие, чем большевики. В какой-то момент красные решили просить помощи из Москвы. На помощь прислали Аркадия Голикова (Гайдара)… Потом по этому поводу сняли фильм «Конец императора тайги».

Да, есть версия, что именно Соловьёв сотоварищи как-то причастен к исчезновению золота Колчака и что спрятано оно может быть в скалах и гротах Белого Июса или его притоков.

Кубайка

Через Саяногорск из степной Хакасии мы перебрались в горную и таёжную. На базу в деревне Кубайка в Западных Саянах, на берегу реки Она. О плане Ленина по электрификации всей страны — ГОЭЛРО — здесь слышали, очень на него надеялись, но до постоянного электричества так и не дожили. Про интернет и мобильную связь речи и вовсе нет. И жили мы здесь в отсутствие цивилизации во всю мочь с брожениями по горным тропам, рекам и озёрам, с разговорами о том о сём.

О медведях, например. Они в этом сезоне с верховьев гор спустились вниз, поскольку там больше уродилась кедровая шишка. А это значит — ближе к сёлам. И местные рассказывали, где видели следы зверя. Да и о рыбалке, конечно, разговоры разговаривали. Все со дня на день ждали, как отметавшая икру рыба из горных рек начнет опускаться вниз. Но рыба отчего-то не шла.

Однако больше всего говорили о золоте. Потому что в Саянах всюду золотоносные места. Говорили об истории местной золотодобычи и «чёрных» старателях, которые были, есть и будут. О том, как в безденежные 90-е старатели приходили в деревни за водкой и продуктами и предлагали расплатиться золотым песком. О том, как эфэсбэшники однажды выгнали их с закопушек и ручьев. И эти старатели вышли в деревни — обросшие, грязные, страшные. Но по факту на настоящий момент ничего не изменилось, и, как говорят местные, левая золотодобыча продолжается. Тайга, она ведь всех скроет. Как тех же староверов.

Лыкова

Кстати, про староверов. Мы, когда поднялись на Саянский перевал, прикинули, что до границы участка отшельницы Агафьи Лыковой в верховьях реки Абакан километров сто осталось. Но это если по карте, а по факту на ее заимку можно лишь вертолетом или рекой добраться. Живёт она все так же обособлено и с некоторых пор ещё меньше доверяет пришельцам извне.

На заимке сейчас построена гостевая изба, недалеко от дома Агафьи. И вот как-то раз летом к Лыковой приплыла по реке девушка, расставшаяся с любимым, разочаровавшаяся в жизни. Так и так, мол, прими на поселение, Агафья Карповна, нет мне места больше в той жизни.

Отшельница приняла. Постепенно они сблизились. Агафья, у которой детей нет, начала ей сарафанчики шить, позвала в свою избу. Стала относиться как к дочери. Зиму перезимовали душа в душу. А как настал теплый сезон, на заимку приплыл художник, желавший писать здесь свои картины. И девушка лихо умчалась с ним обратно в цивилизацию. С тех пор, говорят местные, Агафья замкнулась ещё больше.

Ах да, и то, что будто журналист Василий Песков нашёл и открыл миру семью Лыковых, это не так. Местные давно о них знали. Братья её, бывало, приходили поработать в сёла. Охотники приносили Лыковым муку, порох, дробь. Они по сути остались на этой заимке, когда прочие семьи староверов пошли дальше, уходя от безбожной власти глубже в тайгу.

Такая вот она, Хакасия. Если сравнивать её с любимой мною республикой Алтай, то у Хакасии есть существенный плюс. Здесь ещё не «заковано» всё в туристические базы, отели, кемпинги и кафешки, как на Алтае. А э??то значит, что природы, не захваченной цивилизацией, здесь больше и отлично чувствуется её дыхание в степях и тайге.